- Это сон - видеть тебя здесь и сейчас… Господи… это не может быть правдой…
Он провёл ладонью по её лицу и, не дав ей опомниться, подхватил на руки, как будто она была невесома... как этот лунный свет…
Она закрыла глаза и обхватила его шею руками, крепко-крепко, будто желая проникнуть в его сущность, может быть навечно…
- Мы уедем с тобой далеко- далеко… и никто не сможет нас найти… никогда… Где же ты была всё это время, где ты пряталась…
Она не отвечала, как будто разучилась говорить, она просто онемела, но её слух обострился так сильно, что каждое произнесённое им слово резонировало прямо в её сердце и потом улетало высоко-высоко, к звёздам…
Он целовал её глаза и волосы и кружил, не опуская на землю…
Она раскрыла свои руки как птица раскрывает крылья, и, едва держась за его плечи, немного прогнулась назад, разметав свои длинные каштановые волосы, как будто желала прямо сейчас выпорхнуть из его рук…
- Я не отпущу тебя, птица, слышишь… Ты – в западне, не улететь тебе из моих сильных рук, Синяя птица…
Она почувствовала стук его сердца в своей груди, и ещё она ясно слышала неземную музыку… Это была музыка звёзд.
Он уснул, когда заря едва коснулась своим нежным поцелуем края предрассветного неба… и не проснулся, когда она неслышно, лёгкой птицей, выпорхнула из его объятий, не потревожив его крепкий сон…
Она улетела, теперь уже навсегда, и она знала, что будет любить его всю оставшуюся жизнь…
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Проза : Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
